ну когда же придет это долбанное моё время?! моё. ну когда. раньше это было похоже на ожидание маршрутки после десяти. а теперь больше не похоже, теперь ждать нужно чего-то еще.
когда уже? я вижу себя садящейся в самолет с преогромным новым чемоданом с барахлом, воодушевленной и счастливой. потом я выхожу в аэропроту и чувствую себя дурой, потому что никто не встречает с табличкой ''Gubanova'' и я теряюсь. беру такси и чувствую себя на седьмом небе от счастья. приезжаю в свою квартиру, с белыми простынями и развалившейся плиткой в ванной. бросаю чемоданище, бросаюсь на кровать, бегаю по квартире и ору на чистом русском. я буду покупать глянцевые журналы и читать их по выходным в кафе с плетеными стульчиками, где приятные мисс будут мне улыбаться, а я буду заказывать и заказывать каппучино и американо. а будни у меня дурацкие, потому что нужно поздно прийти с работы и залезть в горячий душ, а потом бродить по улицам с фотоаппаратом и сидеть в японских чайных ресторанчиках, если у меня, конечно, будут деньги. буду покупать белые футболки, много белых футболок, куплю дорогие туфли наконец и парочку вещей, о которых всегда мечтала. буду есть m&m's и жевать жвачку, пить колу несмотря ни на что, по вечерам с ромом, может быть. позову знакомого, чтобы он фотографировал меня в мятой постели и в мятой белой футболке за утренним кофе. накуплю пластиковых очков себе и ему, книжек и редких фильмов на сиди только для себя. я езжу на открытых трамвайчиках, ведь это лето, и пялюсь во все глаза на прохожих. в выходные я просыпаюсь рано утром, чтобы застать голые улицы, успеть обойти магазины и книжные, посидеть в кафе и встретить кого-нибудь. может, я уроню свою колу на чью-то кроссовку, и, когда мы оба нагнемся, чтобы поднять стакан и отряхнуться, фотоаппарат стукнет его по голове. ну да, это он меня будет фотографировать в постели и спать в ней со мной и даже готовить мне утренний кофе. он работает инструктором в фитнес-клубе или работает оператором на торжествах, я не знаю. он блондин. он купит мне соломенную шляпу с широкими полями и тоже будет носить белые футболки; вообще-то, он их всегда носил. он говорит, что это ничего, что я работаю официанткой и обещает приехать в Россиию, чтобы там тоже немного поработать официантом, я отвечаю, что у него ничего не выйдет, ведь он ничего не знает по-русски, он меня хлопает по коленке, целует в переносицу и идет готовить бутерброды. а потом я соглашаюсь переехать к нему, в двухэтажный домик с бледно-желтыми стенами внутри. может быть, у него есть мотоцикл. он любит гулять в самую жару по улицам, но не любит колу, поэтому теперь я пью только воду и просто ром. ром он тоже не очень любит, поэтому чаще мы пьем виски. у него есть балкон, где мы курим: он курит, а я смотрю и перебираю высохшие носочки на растянутых веревках. и вечно фотографирую его. я обещаю ему целую выставку его фотографий, а он за это отдал меня на краткосрочные курсы юного фотографа, я туда хожу в дневной перерыв. в свой выходной день среди недели, когда он работает, я читаю свои книжки, а потом ухожу гулять по магазинам и искать знаменитостей. я уже привыкла к этому ритму жизни и, смотря на часы, даже и не вспоминаю о московском времени. я была бы рада здесь остаться. но почему-то уже хочется домой и уже куда-нибудь еще. чувствую себя героем американской книжки. я уже сильно похудела и умею прочно стоять на доске, варю кофе и пахну мужским одеколоном. отправляю маме посылки с кофе, футболками и очками, краской для ее рыжых волос и конфеты. она звонит мне раз или два в неделю и говорит, что сильно беспокоится, чуть не плача, я радуюсь, что она меня так любит. я оставлю ему толстый конферт с проявками и англо-русский словарик. и свой бокал.
когда уже? я вижу себя садящейся в самолет с преогромным новым чемоданом с барахлом, воодушевленной и счастливой. потом я выхожу в аэропроту и чувствую себя дурой, потому что никто не встречает с табличкой ''Gubanova'' и я теряюсь. беру такси и чувствую себя на седьмом небе от счастья. приезжаю в свою квартиру, с белыми простынями и развалившейся плиткой в ванной. бросаю чемоданище, бросаюсь на кровать, бегаю по квартире и ору на чистом русском. я буду покупать глянцевые журналы и читать их по выходным в кафе с плетеными стульчиками, где приятные мисс будут мне улыбаться, а я буду заказывать и заказывать каппучино и американо. а будни у меня дурацкие, потому что нужно поздно прийти с работы и залезть в горячий душ, а потом бродить по улицам с фотоаппаратом и сидеть в японских чайных ресторанчиках, если у меня, конечно, будут деньги. буду покупать белые футболки, много белых футболок, куплю дорогие туфли наконец и парочку вещей, о которых всегда мечтала. буду есть m&m's и жевать жвачку, пить колу несмотря ни на что, по вечерам с ромом, может быть. позову знакомого, чтобы он фотографировал меня в мятой постели и в мятой белой футболке за утренним кофе. накуплю пластиковых очков себе и ему, книжек и редких фильмов на сиди только для себя. я езжу на открытых трамвайчиках, ведь это лето, и пялюсь во все глаза на прохожих. в выходные я просыпаюсь рано утром, чтобы застать голые улицы, успеть обойти магазины и книжные, посидеть в кафе и встретить кого-нибудь. может, я уроню свою колу на чью-то кроссовку, и, когда мы оба нагнемся, чтобы поднять стакан и отряхнуться, фотоаппарат стукнет его по голове. ну да, это он меня будет фотографировать в постели и спать в ней со мной и даже готовить мне утренний кофе. он работает инструктором в фитнес-клубе или работает оператором на торжествах, я не знаю. он блондин. он купит мне соломенную шляпу с широкими полями и тоже будет носить белые футболки; вообще-то, он их всегда носил. он говорит, что это ничего, что я работаю официанткой и обещает приехать в Россиию, чтобы там тоже немного поработать официантом, я отвечаю, что у него ничего не выйдет, ведь он ничего не знает по-русски, он меня хлопает по коленке, целует в переносицу и идет готовить бутерброды. а потом я соглашаюсь переехать к нему, в двухэтажный домик с бледно-желтыми стенами внутри. может быть, у него есть мотоцикл. он любит гулять в самую жару по улицам, но не любит колу, поэтому теперь я пью только воду и просто ром. ром он тоже не очень любит, поэтому чаще мы пьем виски. у него есть балкон, где мы курим: он курит, а я смотрю и перебираю высохшие носочки на растянутых веревках. и вечно фотографирую его. я обещаю ему целую выставку его фотографий, а он за это отдал меня на краткосрочные курсы юного фотографа, я туда хожу в дневной перерыв. в свой выходной день среди недели, когда он работает, я читаю свои книжки, а потом ухожу гулять по магазинам и искать знаменитостей. я уже привыкла к этому ритму жизни и, смотря на часы, даже и не вспоминаю о московском времени. я была бы рада здесь остаться. но почему-то уже хочется домой и уже куда-нибудь еще. чувствую себя героем американской книжки. я уже сильно похудела и умею прочно стоять на доске, варю кофе и пахну мужским одеколоном. отправляю маме посылки с кофе, футболками и очками, краской для ее рыжых волос и конфеты. она звонит мне раз или два в неделю и говорит, что сильно беспокоится, чуть не плача, я радуюсь, что она меня так любит. я оставлю ему толстый конферт с проявками и англо-русский словарик. и свой бокал.